Бриджит Бардо – звезда мирового масштаба. Ей не было еще и сорока, когда она на пике славы ушла из кинематографа, желая в памяти зрителя навсегда остаться молодой и красивой.
С тех пор всю свою энергию актриса направляет на защиту животных. Она продала свои драгоценности и основала фонд своего имени. «Если бы я могла хоть как-то повлиять на то, как люди относятся друг к другу, я бы занялась этим, но поскольку это не в моих силах, ограничусь отношением людей к животным»,- заявила она однажды.
В своих мемуарах она также написала: «свою молодость и красоту я отдала мужчинам, свою зрелость и опыт я хочу отдать животным».
Бриджит Бардо не останавливает свою борьбу ни на мгновение. Она добилась в деле защиты животных огромных результатов. Одна из последних книг Б.Бардо – это «Крик в тишине» (Бунт и тоска). Книга эта посвящается всем тем, кто действительно любит и защищает животных. Книга  вызвала скандал  в Европе и Америке. И через суд Б.Бардо даже заставили убрать 50 страниц ее текста, так как, не боясь цензуры, она сбросила пелену с глаз многих людей, рассказав правду о том, что происходит на этой земле с животными.
Выдержки из книги:
«Мех вошел в моду в большом количестве.
Все модные магазины выставляли на показ новые модели, которые так прельщали молодежь. Некоторые кутюрье скрадывали свой недостаток вкуса под пестрыми, смешными импортными лохмотьями, под пышной, роскошной кожей животных. В ход вперемешку шли шелк и мех – ими украшались сумки и сапоги. Всячески кроились шелковые шкуры из всех этих невинных созданий - ради прибыли в бизнесе мирового масштаба, международного треста, корпоративной мафии, чьи баснословные экономические интересы порождали торговый оборот, сравнимый с самой выгодной незаконно  торговлей!
Лисицы приносились в жертву тысячами, норки – сотнями тысяч, неважно, получаемые разведением или дикие, пойманные в ловушку, убитые электрическим током или отравленные газом – они заканчивали свое существование роскошными аксессуарами, дорогостоящими украшениями, внешними признаками гнусной жестокости.
До сорока миллионов животных приносится в жертву ежегодно на алтарь моды!
Соболь, горностай, нутрии, бобры, сурки, белки, дикие коты, выдры были пойманы в ловушки, схвачены за шиворот, убиты без разбора. Им приходилось грызть собственные кости в попытке избежать ужасного плена и смерти. Бедные животные стали жертвами кровопускания, гангрены, обездвижения; жертвы, предоставленные всецело хищникам, поглощенные червями, умирающие от голода, жажды, страха!
 Столько неприемлемой боли во имя моды, ради безапелляционного решения, принятого бездушными существами, которые называются «знаменитыми кутюрье».
С недавних пор начал свирепствовать новый промысел: отделка изделий мехом котов и собак, импортируемых из стран Азии.
Неимоверно! Представьте себе следующую картину: бамбуковые клетки, поставленные одна на одну, маленькие, грязные, наполненные котятами всех цветов, издающие душераздирающие мяуканье, карабкаясь друг на друга, стараясь сбежать, изголодавшиеся, перепуганные. Затем человек с рогачом берет одного из них за шею и подвешивает в середине других, не вынимая из клетки и ждет, пока медленно не наступит смерть. Глаза у них вылазят из орбит, маленькие лапки судорожно бьются, маленькая задыхающаяся мордашка, язык вывалился, крики. Смерть под смех азиатов, довольных спектаклем.
Неприемлемая жестокость, невероятная боль!
Бриджит заплакала. Презрение все возрастало. Она не могла себе представить, что существа, называемые людьми, способны опуститься до такого бесчинства, и теперь она могла только поклясться в ненависти к ним.
Не забывала она и о судьбе, уготованной собакам: им связывали лапы, использовали консервную банку в качестве намордника, оставляли на солнцепеке, запирали в клетках. Животные – задыхающиеся, парализованные, предназначались для клиентов, обожающих их плоть; они будут подвешивать их тельца и бить, пока не наступит смерть, чтобы придать мясу нежную консистенцию, сдирая еще с живых шкуру, затем ошпаривая кипятком на глазах у других собак, сходящих с ума от страха, и которых ждет та же трагическая участь. Пышная шерсть будет продаваться как «карпатский волк», остальная будет отбракована.
Почему Господь Бог позволяет совершать такие гнусные поступки? Иногда она сомневалась в его существовании, в «Нем», олицетворяющим красоту, почему же он допускает подобную несправедливость?
Как бороться против подобных жестоких древних традиций?
Она тщетно старалась во всем мире  разоблачить эти традиции, позоря Корею, нажившуюся на мировом первенстве по футболу, проходившем в июле 2002 года.
Тогда происходили некоторые неожиданные события, ее угрожали убить от имени корейцев, а затем все стихло!
Человеческой подлости нет предела!

Снова взяв свою трость, она начала спускаться по тропинке, сопровождаемая своими счастливыми собаками и игривыми кошками. Настал тот час, когда птицы, выйдя из оцепенения, начали порхать в небе. Она остановилась, взглядом обвела пространство, вздохнула, успокоилась.
Великолепное зрелище!
Она прижалась всем телом к стволу старого узловатого дерева, которое так любила. Она черпала у него щедро расточаемое самообладание, странную смесь из его сырой и шероховатой коры и своей мягкой и нежной кожи.
Укрепив свою веру, которая на мгновение пошатнулась, она больше не смогла отрицать существование Господа – создателя такой красоты. С легкостью она пошла навстречу козам-плутовкам, чтобы одарить их ежедневной лаской!
Она плакала перед журналистами, фотографами, пришедшими поживиться картиной борющейся звезды, которая в их глазах выглядела не более, чем стареющей женщиной, вздрагивающей от всхлипов с маленьким ягненком на руках, чья жизнь теперь висела на волоске.
Она плакала из-за своей беспомощности, столкнувшись лицом к лицу с торговлей животными, страдающими, умирающими, столкнувшись с этим ежедневным противостоянием, продолжающимся вот уже много лет, поддерживаемая теми немногими, которые, как и она, восстали против варварской перевозки животных в  жестоких условиях.
Она плакала над бесчеловечностью Бытия!
«Человек, что ты сделал с агнецом божьим, который стер людские грехи?»

…Маленькое, чудом уцелевшее создание внезапно пришло в сознание и нашло успокоение в руках подобравшей его
заботливой итальянской ассоциации, которая вернула его к жизни, к счастливой, нежной семейной жизни. Но для нее ад стал еще более ощутим, поскольку из Украины на границу прибыл еще один грузовик с лошадьми.
В течение пяти долгих дней животные не пили, не ели. Когда знаешь, что лошадь выпивает, как минимум, 25 литров воды в день, можно представить, в каком состоянии были эти животные. В течение двух долгих часов машина стояла под палящим солнцем на гудроне, ставшим мягким от беспощадной летней жары. Никто из присутствующих не брал на себя ответственность, один лишь русский шофер, который в поисках хоть какой-то помощи, говоря на своем непонятном жаргоне, выглядел очень озабоченным.
Внутри грузовика – 50 лошадей, истощенных, умирающих от жажды, голода, жары. Они били копытом, фыркали, ударяли по раскаленным стенкам, звали на помощь людей, которые в течение всей своей рабочей жизни разделяли их каждодневную жизнь со своей, поскольку они тянули свою лямку, плуг, тележку или фуры, колеся по земле, перевозя лошадей или отвозя детей в школу. Они стали слишком старыми, а значит бесполезными для перекупщиков, которые посылали их на бойню после дополнительных испытаний; в итоге они не могли дождаться, чтобы уйти на счастливую, безмятежную пенсию после такой каторги, на пенсию заслуженную, но  никем  и никогда не  предоставляемую.
Она вмешалась, устроив скандал, закончившийся тем, что она выяснила, лошади прибыли из Чернобыля и не могут быть разгружены на свежем воздухе на открытой местности, поскольку счетчик Гейгера не давал полной гарантии нормального уровня радиоактивности. Если не так, то возвращайтесь к отправителю!  Она сделала все возможное, (счетчик Гейгера отсутствовал) и подписала личную расписку и приказала немедленно выпустить животных из этого ада, раскаленного добела, в который превратился грузовик.
Они выскочили как ошалевшие, как будто бы ощутив приближение смерти, выбежав из ада по бетону в сторону склада, где вода и солома напомнили им о раздолье. Они толпились, некоторые бежали галопом, почти взлетая, лишь бы покончить со страданием, другие, ковыляя с открытыми переломами, израненными ногами, еще находили в себе силы тащиться вдаль, как можно дальше от этого страшного заточения, иные с выколотыми глазами следовали за ними, по пути натыкаясь на препятствия.
У всех были глубокие раны.
Она молча следила за этим жалобным шествием, за этой невероятной надеждой, которой, впрочем, ни у одного бедного животного  уже не осталось.
Это было уже слишком!
Она вернулась к реальности, еще встревоженная этими адскими воспоминаниями. Вокруг нее царила магия, радость, безмятежность. Она слегка прикоснулась к морде своей кобылы и постаралась на время забыть самое худшее.