Прочитали мы в «Звязде» удивительную заметку «Усыпленне або ўсынаўленне. Трэцяга няма» (№ 89 от 20 мая 2009 года). Удивительную тем, что журналистка С. Борисенко, не нарушая славную традицию государственных СМИ рассматривать бездомных животных как зло и опасность, тем не менее пытается выступать в роли третейского судьи между зоозащитными организациями и гос.службами, занимающимися отловом и умерщвлением животных. Поведав, в какой страх и ужас ее приводят собаки вообще, а бездомные (тут в тексте ставится многоточие, дескать, даже слов нет описать к ним свое отношение), журналистка спешит за помощью к этим самым гос.службам. Оно понятно: ведь других способов «регулирования» численности безнадзорных собак и кошек, кроме как отлавливать и убивать, в стране нет, потому как не доросла страна (точнее, гос. структуры, принимающие решения) до цивилизованных путей сокращения количества бездомных животных. Надеется журналистка, что защитят ее МГЖХ и «Фауна города», поэтому доброжелательно предоставила слово их представителям, которые не преминули воспользоваться возможностью и обвинить зоозащитные организации во лжи и необъективности. Не получилось у журналистки С. Борисенко выступить в роли арбитра. Но надеется она на службы отлова зря. Количество бездомных животных увеличивается (признание Генпрокуратуры). Бобруйские работники, осуществляя акт возмездия за известные события, жалуются, что не покладают рук в избавлении общества от бездомных собак, но на смену отстреленным животным приходят новые. Невдомек журналистке, что пока будет существовать отлов и уничтожение бездомных животных как единственная мера, она будет со страхом ходить по улицам, в ужасе озираясь по сторонам. А ведь журналистка запрашивала у нас материалы о том, как решается проблема за рубежом. В Германии, например, практически нет бездомных животных при наличии 10 000 приютов и действии механизма государственного контроля над воспроизводством владельческих животных. Мы предоставили информацию. Но журналистка не посчитала нужным поднять в заметке вопрос о цивилизованном решении проблемы. Почему? Не потому ли, что неловко говорить о нравственном уровне в обществе, который, мягко говоря, оставляет желать лучшего, ведь отношение к бездомным животным - это один из показателей цивилизованности и духовно-нравственной зрелости общества? Не потому ли, что нерешенная проблема показывает бессилие властей и их нежелание решать ее цивилизованным путем? В интервью представителей МГЖХ и «Фауны» есть интересные моменты относительно гос. приюта, законопроекта о защите животных, плановых заданий и жестокого обращения с животными на «Фауне». Гос. приют для биологического мусора? Такая постановка вопроса приводит представителя МГЖХ прямо-таки в возмущенное состояние. «Калi ласка, не трэба чакаць». Где полагается быть мусору? На свалке, то бишь на скотомогильнике. Принципы гуманизма и цивилизованности – не для нас. И еще, оказывается, у нас нет базы по созданию проектной документации для приюта. Можно ли эти слова представителя МГЖХ понять в здравом уме и твердой памяти? Грандиозную Национальную библиотеку спроектировали, а приют не сумеем? А вот строительство гостиницы для элитных собак богатых владельцев – пожалуйста. Но почему народные деньги (сбор с владельцев собак), вероятно, и бюджетные пойдут на заведение для богатых? Это неслыханное дело за рубежом – гостиница за муниципальные деньги. Совершенно очевидно – подавляющее большинство уплачивающих этот сбор, как и граждан в целом, будет против. Гостиница ни в малейшей степени не решает проблему бездомных животных, это – пир во время чумы, урок безнравственности. Заработанные средства предполагается направить на «развитие» предприятия по отлову и уничтожению животных (!!!), проще говоря, выбросить на ветер. Впрочем, не совсем так. Предприятие наверняка даст рабочие места в своем «благородном» промысле людям, положительно относящимся к жестокому убийству животных (в дополнение к нынешнему непомерно раздутому штату: 50 человек на 10 кошек и 100 собак). Например, не исключено, введут должность помощника юрисконсульта (два юриста уже имеются). Может ли кто-нибудь объяснить, зачем 10 кошкам и 100 собакам отдел по кадровой и правовой работе с двумя специалистами (начальник и юрисконсульт) в области права? Мы полагаем, что не для защиты животных и не для неукоснительного соблюдения различных Постановлений. Введя плановые задания на отлов (это подтверждено неоднократно официальными письмами с заверениями, что план повышает качество работы и ответственность (?) ловцов), «Фауна» грубо нарушает Постановление Минжилкомхоза РБ № 23 от 29.12.2001, где сказано, что запрещен отлов животных без заявок ЖЭСов и других организаций. Но управы найти невозможно не только у тамошних юристов, в вышестоящих организациях-покровителях, но и в инстанциях повыше. Как понять, что в интервью директор предприятия отрицает существование плана на отлов? Мы сильно сомневаемся в окупаемости предполагаемой гостиницы. Но уверены, что приют будет собирать значительную благотворительную помощь, а это будет способствовать проявлению лучших качеств граждан – милосердия и гуманности, а значит, укреплению нравственного состояния общества. Гостиница – никогда. На вопрос о законе (о защите животных) последовал ответ, что законопроект уже лет шесть проходит «разные этапы». Неужели представитель МГЖХ не знает, что законопроект пролежал в Палате представителей с 2001 года, а с приходом нового депутатского корпуса сдан в архив и больше не рассматривается? Государственному чиновнику полагалось бы знать такие вещи. Дважды задавался вопрос о том, можно ли рассматривать «работу» служб отлова с бездомными животными жестокой. И дважды интервьюируемые уходили от ответа. Директор «Фауны» имеет забавную особенность, как в театре абсурда, на конкретный вопрос давать конкретный ответ «из другой оперы». Пример: Што вы можаце сказаць аб пабочным дзеяннi прэпарата, якi выкарыстоўваецца для ўсыплення? — Ён зарэгiстраваны ў Беларусi i прымяняецца не толькi ў нашай краiне. Что ж, пробел восполним мы. Применение курареподобного препарата для «эвтаназии» Т-61 внутрисердечной инъекцией не может считаться безболезненным и гуманным по следующим причинам. «Методические указания по гуманной эвтаназии животных», разработанные Институтом экспериментальной ветеринарии им. С.Н. Вышелесского и утвержденные Минсельхозпродом (2008 г.), относят Т-61 к условно-допустимым методам и предписывают применение этого препарата в условиях премедикации, чего «Фауна города» не делает, но в официальных ответах приводит недостоверную информацию об использовании для премедикации зооксилазина. Во-вторых, в материалах научно-практического семинара с международным участием «Гуманное обучение специалистов медико-биологического профиля» (Минск, 14-15 ноября 2006 г.) внутрисердечная инъекция отнесена к недопустимым процедурам. В-третьих, использование Т-61 запрещено в ряде стран, например, в США и Западной Европе, а там, где допускается, предписаны условия глубокого наркоза. В официальных ответах нас заверяют в гуманности и безболезненности данного способа «эвтаназии» и обвиняют в распространении вымысла. Не можем не отметить озвученный директором «Фауны» процент пристроенных животных – аж 85 от поступивших. В официальном ответе Комитета госконтроля была другая цифра – 72% (речь о первом квартале). У волонтеров даже 72 процента вызвали смех. Мы также считаем недостоверными (сильно преувеличенными) обе цифры на том основании, что нам было отказано в просьбе ознакомиться с документацией по учету отловленных, умерщвленных и пристроенных животных. Вероятно, есть что скрывать. Так кто же распространяет вымысел? Мы не будем утомлять читающих эти строки перечислением других неточностей да и просто сведений, не соответствующих действительности, из обоих интервью. Тон заметки не оставляет сомнений: МГЖХ и «Фауна» осуществляют благородную деятельность по искоренению зла в обществе – бездомных животных, а вот зоозащитные организации всячески мешают, используя непорядочные методы. Великолепный образчик третейского судейства. Хуже всего, что заметка журналистки С. Борисенко формирует общественное мнение по такому руслу: государство не должно участвовать в цивилизованном решении проблемы бездомных животных (сокращать количество их в соответствии с международными принципами, строить приюты и т.д.). Государство (в лице служб отлова) должно только отлавливать животных и жестоко убивать. Неважно при этом, что цели не достигаются (количество бездомных животных не уменьшается), деньги идут впустую, разрушается психическое и физическое здоровье множества граждан, что это несовместимо с благоприятным национальным имиджем страны, который собираются создавать, и делом сближения с ЕС, что это уроки жестокости и пример для подражания подрастающему поколению, что это расшатывает нравственное состояние общества. Все эти вопросы ни в малейшей степени не волнуют интервьюируемых, как, впрочем, и автора заметки. «Трэцяга няма» - заявлено в названии. Как же нет, когда существует зарубежный опыт эффективного решения проблемы? Но журналисты молчат об этом. Вряд ли не знают. Не хотят. Почему? Ответ мы дали выше.
Председатель Совета Общественного объединения биологов «Абаронiм жыццё», кандидат биологических наук Е.Т. Титова
Председатель Совета Общественного объединения защиты животных «Зоосвет» М.А. Пушкевич
Уважаемые Елена Тихоновна и Маргарита Андреевна! Тот редкий случай, когда хочется подписаться под Вашим письмом.
Но! Чье детище это госпредприятие? Почему, Маргарита Андреевна, Вы только сейчас стали возмущаться тем обстоятельством, что "собачьи" денежки идут ... на убийство животных? А что, двенадцать лет назад они направлялись на благие дела? Но двенадцать лет назад этих денежек взималось на порядок меньше и их можно было "отбить" у власти. Или хотя бы попытаться отбить... И направить на что угодно - только не на убийство. И сторонников бы у Вас было в одном только Минске - 20 тысяч. Сегодня нам их никто не отдаст ни под каким видом: больно куш хорош.
Так что же Вы теперь крокодиловы слезы льете?
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
